Журнал

ВВП №103

Отрасли

В авангарде импортозамещения

Аграрно-промышленный комплекс оказался наиболее гибким сегментом национальной экономики

Последнее время все чаще аграрно-промышленный комплекс называют главным драйвером импортозамещения: за последние два года предприятиям в этой отрасли удалось добиться впечатляющих результатов. Как отмечают эксперты, перед АПК стоят новые задачи – рост инвестиций в переработку сырья и увеличение земель, вовлеченных в сельхозоборот.

Главные результаты

По словам аналитика ГК «Финам» Алексея Коренева, и 2016‑й, и 2017 годы были удачными для отечественного сельского хозяйства. «В прошедшем году, несмотря на позднюю осень и неестественно холодное и дождливое начало лета, в дальнейшем погода пришла практически к идеальной норме, а начало осени без дождей и распутицы позволило убрать урожай с минимальными потерями. Прошедшие два года Россия стабильно является крупнейшим в мире производителем зерна. В лидерах мы и по производству сахара и его производных, так же находимся в числе крупнейших мировых экспортеров», – говорит эксперт. Более того, в прошедшем году были заметно увеличены посевные площади, что дает надежду, что даже если 2018-й выдастся не таким удачным в плане погоды, страна соберет в целом неплохой урожай. «АПК является наиболее гибким и быстро реагирующим сегментом национальной экономики, что позволило сельхозпроизводителям быстро “выйти на рельсы импортозамещения”. Последнее время в отечественной агропромышленности активно развивается птицеводство, свиноводство и тепличное земледелие, по которому мы заметно отставали ранее», – отмечает Коренев. По его словам, если в части производства свинины и мяса птицы есть определенные естественные ограничения, обусловленные объемом спроса и возможного импорта, то у тепличных агропромышленных холдингов при правильной постановке дела перспективы выглядят весьма неплохо. «Несмотря на то, что отставание от стран Европы, Турции и Северной Африки (основных поставщиков овощей из-за рубежа) заметно сократилось, мы все еще отстаем. Притом что отечественные овощи тепличного производства ощутимо качественней и дешевле импортных. Так что данное направление выглядит весьма перспективным», – говорит эксперт. По словам Алексея Коренева, к минусам можно отнести заметно буксующую программу льготного кредитования сельхозпроизводителей. Причин тому много, и проанализировать в двух словах их не реально, ясно одно – программа должна быть доработана. На настоящий момент слишком мало фермерских хозяйств в состоянии воспользоваться системой господдержки кредитования сельхозпроизводителей, а большинство и вовсе были вынуждены остаться в стороне.

«Самый заметный эффект импортозамещение дает в сельском хозяйстве. Импорт свинины сократился в 3 раза, импорт птицы в 2,5 раза, в 2 раза упал импорт овощей. Конечно, поддержку сельскому хозяйству оказывает государственная программа по импортозамещению, в рамках которой объем поддержки вырос в 2017 году до 242 млрд рублей. Важным элементом в импортозамещении является курс российского рубля», – говорит главный аналитик «Телетрейд Групп» Олег Богданов. По его словам, пока этот курс остается достаточно низким в исторической перспективе, что поддерживает наших производителей, однако в последнее время наметилась тенденция на укрепление нашей валюты. «Скорее всего, наши монетарные власти сделают процесс укрепления рубля плавным и безболезненным для наших производителей», – добавляет он.

Помощь субсидий

С 1 января 2017 года были существенно изменены правила субсидирования кредитов, а Минсельхоз России разработал план льготного кредитования на 2017 год. «В соответствии с этим планом в 2017 году были установлены две квоты для малого бизнеса: по краткосрочным кредитам – 30 %, по долгосрочным – 10 %. Общая сумма субсидий составила 4,93 млрд рублей. В госпрограмме развития сельского хозяйства субсидии подразделяются по подпрограммам растениеводства, животноводства и т. д. Краткосрочные субсидии поделены именно так, как предусмотрено госпрограммой. По инвестиционным кредитам введена совершенно иная градация субсидий. Они подразделяются по размерам кредитов. На инвестиционные кредиты для малого бизнеса в 2017 году запланировано 586 млн рублей субсидий (10 %), на кредиты до 1 млрд рублей – 1998 млн рублей (34 %), на кредиты от 1 до 8 млрд рублей – 2639 млн рублей (45 %) и свыше 8 млрд – 641 млн рублей (11 %)», – отмечают авторы мониторинга экономической ситуации в России из РАНХиГС. По данным исследователей, на сегодняшний день в России около 20 тыс. активно работающих сельскохозяйственных организаций, претендующих на субсидии. Так, в 2016 году ООО «Брянская мясная компания», входящая в состав агрохолдинга «Мираторг», получила 90,7 % всех субсидируемых кредитов, выделенных на развитие мясного скотоводства (33,6 млрд рублей). Еще 2,3 млрд рублей субсидируемых кредитов получили три компании (по одной в Калмыкии, Воронежской и Калининградской областях).

«Плановое распределение осуществлено на основе каких-то других принципов, в связи с чем в расчете на рубль валовой продукции одни регионы получают в несколько раз больше субсидий, чем другие. Например, Белгородская область производит 4 % валовой продукции сельского хозяйства страны, но ей планируется выделить почти 10 % субсидий. И наоборот, доля Костромской области в валовой продукции в два раза выше, чем в субсидиях», – отмечают исследователи РАНХиГС. По их данным, при распределении краткосрочных кредитов во всех субъектах РФ на малые формы хозяйствования было выделено 30 % от общей суммы субсидий. При этом не было учтено, что роль малых форм по регионам существенно различается. В среднем по стране на долю крестьянских хозяйств в 2016 году приходилось 12,5 % валовой сельскохозяйственной продукции, в 25 субъектах РФ крестьянские (фермерские) хозяйства давали менее 5 % валовой продукции, а в ряде субъектов – более 20 %.

Для того чтобы средства господдержки не расходовались в АПК преимущественно на крупный бизнес, в большинстве стран имеются ограничения на получение субсидий на одну ферму. Например, по данным РАНХиГС, в США фермы с выручкой более 900 тыс. долларов не имеют права на субсидии, остальные не могут получить более 300 тыс. долларов субсидий в год. В России таких ограничений нет. «Для поддержки крупного бизнеса могут использоваться другие механизмы. Крупные проекты могли бы осуществляться, например, через Российский фонд прямых инвестиций. В этом случае инвесторы вкладывали бы деньги после тщательной оценки ожидаемого эффекта, осуществляли бы контроль реализации крупных проектов, заемщики выплачивали бы дивиденды вкладчикам, выкупали бы у них акции», – говорят в РАНХиГС.

Основные трудности

«Сектор АПК, на мой взгляд, чувствует сейчас себя достаточно уверено. Мы видим интерес инвесторов в этом сегменте, который развивается, в частности, за счет ограничения импорта из-за санкций. В очередной раз были установлены максимумы по сбору зерна», – говорит старший аналитик ИК «Фридом Финанс» Богдан Зварич. По его словам, неплохо показали себя и производители плодоовощной продукции, однако это выявило проблемы в смежных областях. В частности, инфраструктура хранения и транспортировки зерна оказалась не готова к таким показателям урожайности. «Эти проблемы надо решать, так как они несут угрозу не только потребителям, но и производителям – в отдельных регионах из-за проблем с транспортировкой закупочные цены снижались, и производители несли определенные потери», – говорит эксперт.

Как отмечает доцент кафедры экономической теории РЭУ имени Г. В. Плеханова Екатерина Новикова, с точки зрения развития политики импортозамещения можно говорить в большей степени о смене стран-партнеров, поставляющих в Россию, например, продукты питания. За первый квартал 2017 года мясо крупного рогатого скота было импортировано из Бразилии (30 тыс. тонн), Парагвая (11,6 тыс. тонн) и Беларуси (7 тыс. тонн); мясо птицы – из Бразилии (16,1 тыс. тонн) и Беларуси (27 тыс. тонн); рыба свежая – с Фарерских островов (47,6 тыс. тонн), Китая (15,5 тыс. тонн), Японии (2,7 тыс. тонн), Чили (11,6 тыс. тонн), Беларуси (2,2 тыс. тонн), Казахстана (0,8 тыс. тонн); молоко и сливки – из Беларуси (48,2 тыс. тонн) и Казахстана (5,4 тыс. тонн); сыры и творог – из Сербии (1,7 тыс. тонн), Аргентины (1,9 тыс. тонн) и Беларуси (41,9 тыс. тонн); картофель свежий – из Китая (3,6 тыс. тонн), Египта (26,9 тыс. тонн) и Беларуси (15,3 тыс. тонн) и т. д. Таким образом, основными нашими партнерами вместо стран ЕС стали Белоруссия, Египет, Аргентина, Бразилия, Чили, Китай.

«Для того чтобы радикально изменить сложившуюся ситуацию, важно сконцентрироваться на подготовке специализированных кадров, способных в разы повысить эффективность производства в агропромышленном секторе, выполнив две основные задачи российской экономики: обеспечить российское население качественной продукцией агропромышленного сектора, а также стать достаточно конкурентоспособным в рамках международного разделения труда с целью дальнейшего экспорта отобранных наименований продуктов питания», – отмечает Екатерина Новикова. По ее словам, другой вопрос, насколько реально осуществить такую амбициозную задачу для российского государства, учитывая все перечисленные выше проблемы системного характера, накопившиеся в российской экономике за последние несколько десятилетий. «В дополнение к развитию агропромышленного сектора немаловажным аспектом дальнейшего развития российской экономики становится индустриальное развитие с учетом новых технологических реалий (цифровая экономика, экономика совместного использования, технология блокчейн и т. д.), но также и оказание должного внимания охране окружающей среды посредством развития экономики замкнутого цикла», – заключает эксперт.

Алексей ЛОССАН